Ниже представлена русская версия оригинального текста.
— Бранко Велькович —
Государственный терроризм и народ, выбравший свободу!
Уважаемые граждане Сербии. То, что произошло, произошло следующим образом.
Непосредственно перед началом студенческих и народных собраний на Видовдан[1]из Боснии, согласно плану режима, должна была проникнуть группа из семи человек, чьи биографии были хорошо известны органам и службам безопасности нескольких государств. Благодаря действиям некоторых добрых людей, приглашения которых трудно отклонить, «туристы» из Боснии были перенаправлены под надлежащим «межведомственным» сопровождением на одну локацию в Плевлях, где с ними был проведён вежливый разговор, полный понимания и внимания. Неожиданные гости охотно поделились своими знаниями с доброжелательными хозяевами. Спонтанно. Впрочем, на этой локации и раньше проходили подобные тематические беседы, где люди могли в мире и покое открыть свою душу.
Выяснилось, что туристы с убийственными намерениями имели задание внедриться в народ, собравшийся на студенческих протестах, и в определённый момент нанести ножевые ранения неопределённому числу лиц, в том числе некоторым сотрудникам МВД, среди которых были и заранее определённые поимённо жертвы. Цель заключалась в том, чтобы посеять страх, вызвать массовые беспорядки и хаос. Таким образом, силовые структуры должны были получить повод для «реагирования». Часть этого плана предусматривала немедленное вмешательство полиции из-за ранения и возможного убийства большого числа людей, а сразу после этого — массовые аресты и заключение всех лиц, которых по воле одного душевнобольного и его приспешников объявили террористами. Согласно этому плану, под теми же обвинениями, по которым сейчас арестовывают студентов по всей Сербии, должны были быть арестованы и профессора, выступавшие на студенческих протестах на Видовдан, а также все лица, которые за последнее время были самопровозглашённой властью, партией и отдельными представителями органов и служб безопасности идентифицированы как носители, вдохновители или активные участники протестов.
Страх, террор и голая сила огромных масштабов были призваны накрыть Сербию.
Государства никогда не были склонны проявлять благодарность к солдатам войн, которые они сами не начинали, а между тем, многие ключевые битвы были выиграны именно таким образом. Отсюда — здесь нет медалей, нет славы, нет привилегий. Ничего из этого. Поэтому — о добрых людях, которые этим поступком оказали услугу Сербии, расскажем в другой раз, а пока, парни, от меня — спасибо!
В список подлежащих заключению попало и некоторое количество «дискретных» лиц, среди которых были и весьма хорошо социально и общественно позиционированные, которые так и не поняли ни природу самозванца, ни то направление, которое он выбрал после того, как решил, что инженер ушёл.
Он и вправду картонная фигура, считающая, что уход одного инженера по природе вещей вообще возможен — что само по себе является разновидностью идиотизма — но вы должны были понять, что последствия действий слабоумного во тьме могут быть потенциально невообразимо опасны, даже для вас лично. Вы должны были осознать, что во тьме всё возможно — а вы знаете, о какой тьме я сейчас говорю — и тогда возможно и то, что тот, на кого вы уповали и кого поддерживали, на самом деле никогда и не видел света, и что всё, что он делал, всегда было лишь блуждание во тьме. Он не понимает света — как же тогда может понимать «братские» отношения, если они не основаны на интересе или подхалимстве? А когда больше нет братства — тогда всё может быть так же, как было во времена короля Милана Обреновича, когда ослепший Милан отдал приказ перебить десятки братьев. На деле он убил всех, кто ему мешал, кого он считал допустимым убивать. Не хотелось бы сейчас уводить вас к богословским основаниям вашей братской «любви» и к истории Каина и Авеля, но показательно, как немногие из вас поняли хотя бы это. Удручающе мало кто из вас вообще сумел представить себя достойно. В любом случае — это ваш дефицит, не мой.
В любом случае, после пљевальской педагогики теперь наступает пенология. Итак, самозванец, я подумал пару секунд — и теперь мне нравится идея одного доброго человека: чтобы добрые люди с педагогическими наклонностями, скажем, не прибыли в пункт назначения в течение одного квартала. Ты знаешь, о чём я говорю и что тебе приходит ежеквартально. И, конечно же, южная связь поймёт — в конце концов, они и были созданы благодаря своей дисциплине, и они уважат это желание добрых людей с солёной воды. Но вот те твои, которые утром как медведи, а после обеда всё ещё надеются, что ты им определишь маршрут, — и потому даже готовы во имя вашей распутной «любви» участвовать в резне и колотье граждан Сербии на мирных протестах — вот эти не поймут это так просто. Они отсутствие «туры» (поставки) воспринимают как отсутствие власти, а по своей природе презирают бессильных, особенно если с ними нужно делиться. У них с пониманием в жизни вообще не очень, а сейчас они искренне поверили, что у тебя есть эта «власть» — вот и платят людям вокруг, чтобы те хвалили тебя как «великого серба».
Некоторые из них уже потратили белые миллионы и миллиарды авансом — и что теперь? Я знаю и о некоторых на местах, кто не поймёт причинно-следственную связь между твоей организованной атакой на студентов Сербии и срывом квартала. Они будут задаваться вопросом: а где же они тут? Командиры взводов и те, кто имеет более высокие звания и задачи в этой сфере, могли бы тебе в деталях объяснить, почему такое допустить нельзя. Это слишком опасно — и для них тоже. Слишком опасно — осознание того, что государство столь дисфункционально, как сейчас. В таких обстоятельствах может всплыть что угодно, даже из прошлых времён. А в таких условиях одни исчезают по естеству вещей, а другие рождаются.
Я же тебе сказал — не применяй силу против студентов и народа.
Я тебе сказал и то, что после некоторых мерзостей ты не сможешь умыть руки — ведь вода кровь не смывает.
Я тебе сказал и то, что студенты в определённый момент выдвинут требование — и это требование будет обоснованным, ясным и обязательным для всех.
Что касается самих студенческих протестов, существует множество причин, по которым они столь успешны.
Успешность протестов основывается прежде всего на том, что они бесспорно и полностью обоснованы — граждане Сербии имеют право на государство, организованное в соответствии с Конституцией, и на верховенство права, тогда как действующий режим делает всё возможное, чтобы Конституция и право не существовали. Во-вторых — трагический повод, массовое убийство граждан в Новом Саде, до сих пор не получил судебного завершения, несмотря на наличие всех оснований для того, чтобы государство отреагировало решительно и незамедлительно. На самом деле, отсутствие адекватной реакции со стороны государства спустя столь долгое время свидетельствует о том, что происходит сокрытие улик, манипуляция расследованием и попытка замять всё дело. В-третьих — протесты ненасильственны!
Всё, что студентам нужно было реализовать в организационном смысле — это сохранить протесты ненасильственными и внепартийными. Внепартийный характер имел решающее значение для того, чтобы за «студенческое дело» выступила самая многочисленная избирательная группа в Сербии — политические апатриоты, то есть люди, которые так или иначе, кто интуитивно, а кто осознанно, поняли, что в Сербии все партии одинаковы, что все партийные лидеры одинаковы и что все они являются частью одного и того же злого, уродливого и деструктивного истеблишмента, который уже очень долго угнетает этот народ. Это было полностью достигнуто — с невероятным откликом граждан. К протестам присоединилось даже множество членов некоторых партий и политических организаций, глубоко разочарованных в своих вчерашних лидерах и партийных структурах.
Что касается ненасильственного характера, он прежде всего основан на христианском архетипе нашего народа, а затем и на осознании того, что долгосрочные цели, содержание которых соответствует изначальной идее, достигаются прежде всего ненасильственными методами и путями.
Протесты были чётко организованы как ненасильственные, и это несомненно. Другая вещь — то, что призыв к ИСТИНЕ и верховенству права один душевнобольной самозванец воспринимает как насилие. Он видит в обращении граждан к Конституции и праву на жизнь — акт насилия, личную атаку на себя, потому что в безумном мире, который он создал, кроме него самого ничего не имеет ценности — ни народ, ни государство Сербия.
Обоснованность причин и поводов, а также ненасильственный характер протестов были правильно распознаны гражданами, и именно поэтому народ вместе с молодёжью Сербии массово вышел на улицы — с детьми, матери с младенцами, пожилые с внуками. Таким образом весь этот ненасильственный мир показал, что именно защищается протестами. Если что-то может служить мерилом ненасилия — то это именно такой вид собрания граждан. Если что-то может служить мерилом доверия — то это такая степень доверия к организаторам протестов. Именно поэтому режим поставил перед собой основную задачу — любой ценой разрушить эти основы успеха студенческих протестов. Так появился «Чациленд»[2]. Столкнувшись с такими ясными и обоснованными массовыми протестами, режим был вынужден по любой цене сформировать «другой полюс», потому что в противном случае нападение режима на безоружный народ выглядело бы как зеркало обнажённой тирании. Чациленд — это фарс, дьявольская инсталляция в центре города, которая должна изображать некий «другой» полюс в политическом спектре, что позволило бы режиму перейти из реальной роли тирана в роль «защитника» и таким образом получить «обязанность» что-то защищать. А на самом деле, «защищая» таким образом созданную «сторону», режим сохраняет последнюю причину своего «легитимитета», сохраняет элементарную причину своего существования. Ненасильственность протестов обесценила и эту стратегию. Если вы это понимаете, тогда вы можете понять, почему такая бессмысленная конструкция, как Чациленд, всё ещё существует параллельно с массовыми студенческими протестами, а также почему режиму было необходимо создать картину того, что Чациленды распространяются по всей Сербии. Только так можно было создать ложное впечатление о всенародном сопротивлении студенческим протестам — сопротивлении, которого на самом деле никогда не было. Народ Сербии всем сердцем с студентами!
И из всех возможных методов борьбы с феноменом Чациленда студенты выбрали наилучший — игнорирование. Чациленд не существует! Так же, как не существует и президент Чациленда — самозваный душевнобольной диктатор с картонными привычками. Гротескная фигурка, чьё «верховное командование» ещё что-то значит только в той «стране» под зонтами между двумя парламентами, и то лишь до тех пор, пока он готов платить за это наличными. Самозванец, тот, кто некомпетентен — он просто больше не существует.
Однако проверенный метод создания двух насильственных групп, которые вступают в конфликт «вокруг нечего», на этот раз не сработал. Каждый, кто призывает к насилию, либо вовсе не понимает важности ненасильственного свержения (так как только такое свержение сейчас возможно), либо прямо ангажован с целью подрыва протестов. Политическому истеблишменту не удалось сгенерировать два враждующих полюса, и сразу же отпала и возможность контроля над процессом. Осталась лишь примитивная медийная манипуляция, пустое наблюдение и слежка за непосредственными участниками протеста, чем особенно выделяются некоторые части органов и служб безопасности. Поскольку это не дало ожидаемых результатов, режим решил применить открытую силу. Чтобы получить «оправдание» за беспардонное насилие, прежде всего в глазах международного сообщества, студентов и профессоров Сербии тогда объявили террористами. Скоординированно это сделали все сатрапы прогнившей, душевнобольной системы — каждый в своей сфере и охвате. Радует, что студенты их всех без исключения так легко распознали.
А политический Белград снова «смог» передвинуть границы своего безмолвного предательства — в этот Видовдан в Белграде было арестовано в десятки раз больше сербов, чем в Косове! Политический Белград и политическая Приштина, впрочем, всегда действуют синхронно, прикрывая друг другу спины и интересы — против собственных народов, но теперь эта синхронность полностью обнажена и очевидна.
Сейчас должны были убивать. По замыслу безумца, это должен был быть кровавый Видовдан.
В архитектуре организованного насилия, запланированного на Видовдан, ключевыми составляющими были время и место. Поскольку он хотел «соблюсти» запрет действовать на основном месте, где проходил массовый митинг мирных граждан, он был вынужден найти способ «переместить» толпу к Чациленду. И на этот раз «государство» сделало всё, чтобы как можно лучше организовать насилие над собственными гражданами. Именно поэтому было важно, чтобы организованные группы провокаторов увели людей к Чациленду, ведь отчаянно был нужен массовый конфликт между «блокировщиками» и полицией. Согласно этой стратегии, «блокировщики» должны были теленаправленно вступить в физическое противостояние с «чацистами», а затем полиция вдруг получила бы повод «вмешаться». Ключевой точкой для запланированного насилия снова стала площадь перед церковью Святого Марка. Эта точка обусловлена объективной архитектурой Белграда, но также и некоторыми историческими и другими весьма мрачными аспектами. Для своей «кристальной ночи» безумец подготовил сцену, расставил отряды и бойцов — на самом деле янычар — назначил подходящие телевизионные бригады, операторы и журналисты на передовых позициях с «хаммерами» жандармерии с нетерпением ждали обещанной бойни. С другой стороны, среди молодых людей затесались фаланги с касками и дубинками. Именно это было финалом создания двух полюсов, о чём я вам сегодня писал. Всё было готово, ждали лишь приказа из центра, чтобы начался синхронизированный хаос. Отсюда и «потому что я умный» прогноз за день до этого о точном времени начала беспорядков — ведь легко предсказать то, что сам организуешь. Но всё пошло не так. Прогноз провалился, а вслед за ним провалится и твой квартальный баланс на «белые виды спорта».
И запомни, самозванец — кристальная ночь тебе не провалилась, а была у тебя отнята!
В соответствии с этим планом преступников, следовало организоваться и в определённое время нарушить синхронность запланированного начала беспорядков сразу после окончания мирной студенческой акции.
Если ты, самозванец, спрашиваешь себя, откуда там оказались те люди — между кордоном и приведёнными и внедрёнными фанатами — вот тебе ответ. То, что ты сейчас читаешь, — причина, по которой отважный житель Звечана, тот самый, кто должен стать, а уже сейчас является свободным и списанным бородатым Животни, физически отделил всех этих собравшихся, неосведомлённых и перекупленных от кордона. Так было “куплено” необходимое время — целый час — и отнят у тебя ход событий. И теперь все знают, даже инструктированные и “отблагодарённые” иностранные наблюдатели, две вещи. Во-первых, весь твой план и программа — дырявые, то есть ты ненадёжен, ты не контролируешь даже те акции, которые сам организуешь, а значит — ты не умеешь решить даже ту проблему, которую сам создал. А во-вторых — они были вынуждены, пусть некоторые и неохотно, ясно заявить, что студенческие протесты не имеют никакого отношения к последующим беспорядкам. Это, в свою очередь, однозначно ставит режим в контекст того, что именно он, режим, организовал беспорядки, а не студенты. Следовательно, каждое задержание студентов, которое произошло в ту ночь и на следующий день, не является никакой борьбой с терроризмом, а представляет собой откровенный акт насилия со стороны государственного аппарата против граждан Республики Сербии. Это — государственный терроризм тоталитарного типа.
Из-за этого события, по причинам, которые ты не понимаешь, благодарен был собравшийся народ, благодарно было и полицейское подразделение, которое действовало, хотя их начальник и осознавал, что в какой-то момент что-то может полететь в их сторону; благодарны студенты, их родители, благодарны даже те, кого привели создавать беспорядки, благодарны и многие государственные служащие, которые что-то из всего этого сами осознали, благодарна и улица, и та гораздо более серьёзная “улица”, которой ты так боишься. Благодарны и некоторые незаметные, конечно, те, кто чуть более присутствует в своей жизни, чем остальные. Итак, все благодарны. Потому что, веришь ты или нет, все они хотят мира. Каждый по своим причинам, но все — хотят мира.
В государстве Сербия только один человек и очень узкий круг его прихлебателей хотят чего-то другого.
И видишь, как студенты прекрасно поняли и идею, и правильный момент для интернационализации темы протестов, которая за одну ночь смела твою тезу о “цветной революции”. Ну, ты и сам понял, какой резонанс имели майские встречи в Российском Иванове, и как затем, вполне уместно, по логике верхней палаты, заявление Сергея Лаврова вдруг совпало с тогдашним заявлением Ричарда Гренелла — если ты за это время научился читать, то увидишь, что оба на самом деле сослались на “Конституцию и Закон”. Языком дипломатии это означает — студенческие протесты легитимны, и требование внеочередных парламентских выборов — легитимно! То, на чём настаивают — это, по сути, мирная передача власти. Следовательно, стратегия студентов — отличная!
Может быть, ты не заметил, но на этот раз даже большинство российских СМИ больше не говорят о „цветной революции“, а о массовых демонстрациях и народном восстании. Временное расхождение между запланированным временем начала беспорядков и тем, что действительно произошло, а также тот момент, который связан с силой света внутри нас, лишили тебя запланированной и столь важной временной непрерывности. Нет непрерывности — нет и „цветной революции“, нет и новостей. А когда нет твоих новостей — нет и твоей власти.
В Сербии нет цветной революции!
В отличие от студентов, система безопасности Республики Сербия всё ещё демонстрирует завидную способность действовать вне рамок Конституции и закона, но на этот раз всё стало крайне натянуто. Прямой приказ арестовать одного студента по обвинению в терроризме, отданный несколько дней назад, поступил от начальника регионального центра БИА и, как это говорится в «межведомственной терминологии», приказ был передан в Службу по борьбе с терроризмом МВД Сербии. Начальники и сотрудники этой Службы с большой неохотой и почти на грани отказа всё же согласились выполнить приказ, но сейчас ситуация близка к взрыву. Часть полиции и часть следователей просто больше не хотят участвовать во всём этом.
Дураков всё ещё хватает, но всё же число тех, кто готов арестовывать детей только ради того, чтобы один сумасшедший остался у власти, значительно сократилось. А вы, те, кто говорит «я просто выполняю свою работу», но при этом хотите во всём этом участвовать — знайте: лица, которые выехали из Боснии в Сербию с приказом и намерением наносить удары холодным оружием и убивать граждан Сербии — это классические террористы, действующие с полной осознанностью и с ясным намерением вызвать своими действиями масштабные беспорядки в стране, чтобы оправдать запланированную небывалую репрессию режимных прислужников против граждан Сербии и с целью создания условий для возможной гражданской войны. Для каждого, кто это прочёл, написанное здесь может звучать как угодно, но если что-то и есть терроризм — так это и есть терроризм. Соучастие в этом тяжком преступлении наказуемо, и если соучастник занимает пост государственного служащего, особенно если он из исполнительной власти или из «силового аппарата», тогда речь идёт о квалифицированной форме преступления. И вдохновители, и медиаманипуляторы, и все остальные, кто в этом участвовал, — соисполнители.
И запомните, обвинительный акт будет писать освобождённый народ — это скорее как эскиз, набросок, концептуальное решение.
В конце этого текста следует сказать.
Кордоны и преторианы были придуманы для того, чтобы щитами защищать тиранов от народа, но тиранов не побеждают штурмом на кордоны. Тиранов всегда свергали те, кто умеет управлять миром, а не войной. Этому сейчас стоит поучиться и у студентов Сербии, потому что в невозможных условиях они блестяще управляют МИРОМ и искусно избегают все ловушки профессиональных разжигателей войны и злодеев. Война — это всегда поражение для народа, потому что в войне не бывает победителей. Сербские политики никогда не были чувствительны к страданиям сербского народа — напротив, они всегда находили способ как-то выжить и потом чинно поплакать на кладбищах тех, кто погиб из-за их политических фраз, безумных фантазий и украденных у народа денег. Узнаёте ли вы этот жуткий «рецепт» управления и среди всех этих нынешних «высших государственных руководителей»? На этот раз всё должно быть иначе, потому что у Сербии больше нет выхода. Этот режим уже распродал всё, до чего дотронулся, и теперь с радостью потратил бы даже последнего студента этой страны где-нибудь на кордоне. Поэтому — смело, но и мудро вперёд!
Я бы хотел, чтобы мой народ мог усваивать свои уроки каким-нибудь более лёгким способом, но, похоже, снова приходится вот так. В этом, правда, не моя вина — а Того, от Кого всё зависит, мы все обязаны почитать, потому что всё, что у нас есть — и Истина, и совесть, и честь, и достоинство — всё это от Него.
На этот раз урок ясен: Сербия никогда в своей истории не имела более бесстыдной и отвратительной власти!Никогда за столь короткое время не создавались настолько очевидные предпосылки для полного исчезновения государства и народа, и никогда власть не была воплощена в столь омерзительных и безнравственных существах.
Так что, самозванец, если вообще доживёшь до того дня на свободе, не забудь, что когда по закону тебе придётся огласить решение народа о внеочередных парламентских выборах — обязательно надень зелёную майку и, непременно, те коричневые штаны. Они у тебя висят в шкафу, на средней вешалке. Не новые, конечно, но сгодятся.
Из-за всего, что я вам уже написал, и из-за всего, что ещё предстоит сообщить — студенческое восстание — это не вариант, это — спасение!
Студенты правы, студенческие требования не выполнены!
[1]Видовдан— сербский национальный и религиозный праздник, отмечаемый 28 июня по григорианскому календарю (или 15 июня по юлианскому). Сербская православная церковь чтит этот день как день памяти князя Лазаря и сербских мучеников, павших в битве на Косовом поле против Османской империи 15 июня 1389 года (по юлианскому календарю). Это один из важнейших сербских праздников. (Источник: Википедия)
[2]Чациленд (Ћациланд): на сербском слово „чаци“ означает «ученики». На раннем этапе студенческих протестов некто, якобы рассерженный протестами «учеников, которые хотят ходить в школу и учиться» (предположительно — один из самоназванных проплаченных хулиганов), допустил ошибку в граффити на стене школы и вместо „чаци“ написал „чаци“. Эта орфографическая ошибка быстро превратилась в главный интернет-мем самих протестов. Позже, когда самоназванный (лидер) предложил парк своим „ученикам“, которые на самом деле действительно хотят учиться и протестуют за своё право на образование, мирные протестующие воспользовались возможностью и назвали этот парк „Чациленд“— «земля чаци».